КУДА ПОТРАТИТЬ МИЛЛИОНЫ

«Хитом номер один» называет инвестиции в свиноводство аналитик инвесткомпании «Финам» Владислав Кочетков. Участникирынкаужеобъявилионамерениивложить в этот сектор в общей сложности более $1 млрд. Кочетков уверен, что в ближайшие годы свиноводство останется одним из самых популярных направлений для инвестиций в АПК. В свинокомплексы вкладываются профильные инвесторы (например, бизнесмен Федор Клюка, в 2005 г. создавший компанию «Промагро» и задействовавший 500 млн руб. собственных средств), переработчики мяса и сторонние компании вроде производителя и трейдера минудобрений группы Fedcominvest. Ей передан в доверительное управление орловский агрохолдинг «Пшеница-2000-Орел».

«Рынок полуфабрикатов и колбас будет только развиваться, а импорт порой раздражающе нестабилен: то цены скачут, то качество снижается, то перебои в поставках. Лучше уж обеспечить себя собственным сырьем», – высказывает свою точку зрения директор сельхознаправления мясоперерабатывающей фирмы «Мортадель» Владимир Епишин. «Мортадель» решил построить собственный свинокомплекс на 50 тыс. свиноматок во Владимирской области. Епишин считает, что вложения в свиноводство стали еще привлекательнее для инвесторов после принятия национального проекта по поддержке АПК. Однако содержащаяся в нем программа развития животноводства, по его мнению, «даже слегка опоздала: тенденция роста инвестиций была видна еще до нее». На решение инвесторов повлияло и принятие ряда постановлений правительства, регулирующих импорт мяса птицы, говядины и свинины до 2009 г.,добавляет руководитель исполнительного комитета Национальной мясной ассоциации Сергей Юшин.

По оценке Епишина, «Мортадель» сейчас перерабатывает в пересчете на живых свиней около 100 тыс. голов в год, а к 2010 г. эта цифра вырастет до 300 тыс. Епишин говорит, что, стремясь к полному самообеспечению сырьем, компания продолжит строить свинокомплексы и после открытия владимирского проекта. А вот французская группа Sucden, занимающаяся в России выращиванием и переработкой сахарной свеклы, а также переработкой импортного сахарасырца, занялась свиноводством случайно, объясняет ее финдиректор Глеб Тихомиров. «Нам досталось имущество обанкротившегося совхоза, в том числе свиноферма, – вспоминает он. – Чтобы получить максимальную прибыль, мы решили заняться и этим бизнесом. В итоге запустили в Липецкой области совместный проект с французской компанией PHG Investments на 50 млн евро».

Президент центра «Агропродовольственная экономика» Евгения Серова считает, что компании диверсифицируют портфели в целях управления рисками. «Это предполагает, что разные части бизнеса имеют отрицательно коррелированную рентабельность, – говорит она. – Например, если вы производите зерно, то вложитесь в свинину. Если зерно подешевеет, то свинина станет рентабельнее и сможет покрыть убытки от основного бизнеса. И наоборот». По такому пути, похоже, идет компания «Русское зерно»: она планирует вложить $35 млн в свиноводческий комплекс в Воронежской области.

Кочетков из «Финама» предупреждает, что следование общей моде на инвестиции в конкретное агронаправление может закончиться кризисом перепроизводства. В 2005 г. компании активно вкладывали в птицеводство, рынок узнал и о новых игроках в этой сфере. Например, вице-президенты нефтехимического концерна «Сибур» Иосиф Хайцин и Валерий Писарев объявили о покупке птицефабрики «Приморская» (Ленинградская область). Однако птицефабрики, по наблюдениям Кочеткова, уже почувствовали обострение конкуренции на своем рынке. С ним согласен экс-гендиректор «Центрптицепрома» (имеет общих владельцев с группой «Разгуляй») Николай Хаустов. Кочетков не ожидает в этом году существенных вложений в птицеводство и даже допускает начало продажи активов. А чтобы остаться на плаву, птицефабрики будут больше инвестировать в глубокую переработку, прогнозирует он.

«Птицефабрики в условиях конкуренции с импортом замороженного мяса птицы наращивают выпуск продукции глубокой переработки, например рубленых полуфабрикатов, снижая реализацию целых тушек. Этого требует рынок», – говорит главный эксперт Росптицесоюза по переработке и реализации продукции Людмила Абрамова. Она приводит в пример «Тюменский бройлер» и Курскую птицефабрику, активно осваивающих производство свежезамороженной продукции, готовой к употреблению. При этом Абрамова категорически не согласна с утверждением об угрозе перепроизводства курятины. «В 2004 г. производство мяса птицы выросло на 17%, в 2005 г. – на 15,5%, – напоминает она. – Вместе с тем конкуренции среди российских производителей нет, просто они высоким качеством продукции вытесняют с рынка импорт».

Одним из самых популярных направлений для инвестиций Кочетков называет элеваторный бизнес. «ОГО», «РусЭлКо», Cargill, Glencore и другие крупные игроки весь 2005 г. скупали элеваторы по всей стране. «Идет консолидация активов», – поясняет директор маслосырьевого дивизиона холдинга «Солнечные продукты» Дмитрий Матяш. Сейчас в элеваторную сеть компании входят семь элеваторов, два из которых приобретены в 2005 г., а в 2006 г. «Солнечные продукты» планируют расширить свою элеваторную структуру еще на три площадки по хранению сырья.

Крупные компании скупают мелкие и средние элеваторы. «Этот процесс идет достаточно медленно, но в ближайшее время обязательно ускорится, – обещает Матяш. – В итоге большинство элеваторов войдут в сети крупных компаний: в одиночку им сложно выжить по причине дефицита квалифицированных кадров, неправильной маркетинговой политики, высоких рисков». То, что элеваторный бизнес не так прост, по мнению Матяша, косвенно подтверждает отказ от него группы «Русагро».

Самые привлекательные активы для инвестиций, говорит Матяш, – это отдельно расположенные (не ближе 30–40 км – к другим элеваторам) объекты на границе областей с емкостью хранения не менее 60– 70 т по зерну. Но надо понимать, что как только появляется спрос – сразу же растет и цена активов, заключает он. Директор аналитического центра «СовЭкон» Андрей Сизов добавляет, что в элеваторном бизнесе для сторонних инвесторов «поезд уже ушел»: инвестиционный потенциал, который был несколько лет назад, уже в значительной мере исчерпан.

Еще одна тенденция на агрорынке – вертикальная интеграция, рассказывает Кочетков. Переработчики готовы инвестировать в производство не только в мясной отрасли. Например, такие традиционные переработчики сахарной свеклы, как «Разгуляй» и «Русагро», планируют вкладывать в расширение ее возделывания.

Представители компаний объясняют это желанием избавиться от ценового диктата независимых производителей и снизить зависимость от дорожающего импортного тростникового сырца. Президент «Разгуляя» Игорь Потапенко в конце прошлого года оценивал разницу между стоимостью собственного и покупного сырья не менее чем в 200 руб./т. А депутат Законодательного собрания Нижегородской области, гендиректор компании «Саюс» Александр Бочкарев, приобрел земли в Спасском районе и собирается выращивать пшеницу для своих мель- и хлебозавода, а также заняться молочным животноводством для собственного молокозавода «Чкаловский». Сейчас в регионе, по его словам, отсутствует сырьевая база.

Одновременно игроки рынка уходят в переработку. Кочетков приводит в пример компанию «Пава», которая приобрела ОАО «Зауральский крекер» и планирует к 2007 г. занять не менее 30% рынка крекеров Сибири и Дальнего Востока. А птицефабрика «Боровская» (Тюменская область) вкладывается в строительство цеха по производству жидкого меланжа, который заработает в этом году. Консультант Центра экономической конъюнктуры при Правительстве Валерий Трегубов поясняет, что производство яиц растет примерно на 3% в год, и такой шаг – шанс выжить на сложном рынке. Косвенно непривлекательность яичного направления подчеркивает то, что группа «ОГО» предпочла избавиться от птицефабрики «Заокской», продав ее холдинговой компании «Соколовская».

Некоторые инвесторы готовы вкладывать даже в стагнирующие агрорынки. «Разгуляй», по словам Потапенко, планирует покупку мукомольного предприятия. «Пава», говорит Кочетков, готова до 2009 г. вложить $30–40 млн в приобретение мукомольных предприятий в зернопроизводящих районах европейской России. При этом Сизов из «СовЭкона» отмечает, что рынок муки находится «в подавленном состоянии»: потребление на нем падает на 1-2% в год. Поэтому некоторые холдинги, по словам гендиректора Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР) Дмитрия Рылько, идут нетрадиционным для мирового опыта путем интеграции мукомольных заводов и хлебокомбинатов. Так, зерновая компания «Настюша» в феврале выиграла тендер РФФИ на покупку 24,99% акций московского хлебозавода «Яуза-Хлеб». При первоначальной стоимости лота $1,3 млн «Настюша» предложила $3,6 млн. В декабре 2005 г. холдинг приобрел 20% акций другого столичного хлебокомбината – «Пролетарец».

«Агробизнес» спросил экспертов и о том, инвестиции в какие сектора сельского хозяйства в перспективе будут пользоваться популярностью у предпринимателей. «Прежде всего это молочное животноводство, – сказала Серова из центра «Агропродовольственная экономика». – В частности, молочное животноводство на Дальнем Востоке и в Сибири. В странах ЮгоВосточной Азии растет потребление молока, с ростом доходов этот процесс будет ускоряться. А Австралия и Новая Зеландия – основные поставщики в этот регион – уже работают на пределе производственных возможностей».

«Молочная отрасль сильно недоинвестирована,– поддерживает ее Рылько. – Там старые мощности и огромные заделы по повышению эффективности. При помощи инвестиций можно повысить продуктивность коров вдвое». Разумеется, это будет другая корова, в другом коровнике, на других кормах и т. д. А Сизов напоминает, что Россия – крупнейший в мире импортер масла и сыра. «Если будет до конца выдержана позиция в отношении Украины (мы не позволяем ей ввозить спреды под видом сливочного масла), то поток дешевой продукции из-за рубежа сократится. Это будет стимулировать рост спроса на отечественную продукцию и, соответственно, на молоко как исходное сырье», – говорит он.

«В России дикая нехватка сырого молока! – восклицает зампред правления компании «Русское молоко» (Московская область) Василий Ходов. – Нашим бизнес-планом было предусмотрено, что молочные фермы окупятся за три-четыре года, а на практике получается два-три года». В молочный бизнес активно вкладываются профильные производители. Так, «Вимм-Билль-Данн» в 2005 г. открыл животноводческий комплекс «Ершово» в Московской области, приобрел комбинат «Назаровское молоко» (Красноярский край), «Первоуральский молочный завод» (Свердловская область), Обнинский молочный завод и т. д. Приходят в этот бизнес и новички. Известный кинорежиссер Андрон Михалков-Кончаловский создает под Калугой молочную ферму. А нижегородский предприниматель Андрей Климентьев объявил о создании агрофирмы «Пермеево», в которой, в частности, планирует разводить коров.

А вот Росошанский молочный завод (Воронежская область) планирует инвестиции в садовые хозяйства. Для завода это диверсификация бизнеса. Проект должен окупиться не раньше чем через три года.

Бум в животноводстве делает интересными инвестиции в комбикормовые заводы, говорит Сизов. В2005 г. производство комбикормов в стране выросло на 5,9%. Но если смотреть ежемесячную динамику, то в октябре оно увеличилось на 7,8%, в ноябре – на 10,7%, в декабре – уже на 18,2% по сравнению с аналогичной датой 2004 года. На ноябрьской конференции Института Адама Смита «Российская пищевая промышленность» в Москве директор финской Raisio Group в России Теему Хелпполайнен сообщил, что его компания рассматривает возможность открытия в России комбикормового завода. В Raisio объясняют это развитием животноводства в стране. А «Евросервис» собирается построить в Пензенской области два комбикормовых завода, чтобы обеспечивать строящиеся в том же регионе свинокомплекс и две птицефабрики.

Серова прогнозирует увеличение инвестиций в брендирование сельхозпродукции. Руководитель высшей школы маркетинговых коммуникаций петербургского РГПУ им. Герцена Андрей Ульяновский говорит, что аграрных брендов в России пока крайне мало. «Это же однородные продукты, – добавляет Сизов. – Чем одна мука может отличаться от другой? Сходите в западный супермаркет – даже брендированных полуфабрикатов не увидите».

Однако агрокомпании все равно стремятся уйти от обезличенности своей продукции. Например, компания «Аркада» купила контрольный пакет производителя гречневой крупы «Ядрица» и собирается вывести единый зонтичный бренд для гречки и макарон «Антонов». «Пава» приступила к созданию дистрибьюторской сети, рассчитывая усилить свои позиции на рынке зернопереработки за счет продажи брендированной продукции. На нее сейчас приходится около 30% оборота «Павы».

Ульяновский отмечает запущенный питерским предпринимателем Александром Аладушкиным зонтичный бренд «Аладушкин», под которым продается в том числе и мука. Но он уверен, что эффективнее всего брендировать товары класса «премиум» – к примеру, продающиеся в супермаркетах мытые и фасованные овощи.

Виктор Семенов, совладелец агрофирмы «Белая Дача», отмечает, что товары класса «премиум» появились почти в каждой продовольственной группе и это значит, что потребитель предъявляет повышенные требования к продуктам питания. После того как этот рынок разовьется, наступит очередь и инвестиций в экологически чистую сельхозпродукцию. Однако это дело будущего: пока у потребителя недостаточно средств «для поддержки этого сегмента кошельком», говорит Семенов.

Председатель совета директоров орловской компании «Интертехнопарк» Якоб Мауль уверен, что выгодным вложением капитала со временем станет выращивание рапса. «В Европе все активнее применяется топливо из биопродуктов, в том числе биодизель из рапса, – рассказывает он. – При этом площади сельхозугодий в Европе ограничены. Германия, например, импортирует рапс из Польши, Прибалтики, Украины».

По словам Тихомирова из Sucden, биологические источники топлива становятся все более востребованными: так, рост цен на сахар в этом году объясняется в том числе и тем, что при дорогой нефти часть сырца используется для выработки этанола. Мауль рассказывает, что Швеция за 10–15 лет планирует избавиться от нефтяной зависимости и перейти к другим источникам энергии и топлива для автомашин. ЕС с целью снижения выбросов в окружающую среду готовит поправки в законодательство, обязывающие добавлять в топливо не менее 6% спиртосодержащей жидкости – биоэтанола.

«Россия, имея большие площади сельхозугодий, получает новые шансы и перспективы для сельского хозяйства, – уверен Мауль. – Производство биоэтанола представляет собой современный уровень переработки, позволяющий получить практически полный и замкнутый цикл извлечения из зерна клейковины, биоэтанола, природного газа».