ВРЕМЯ СОБИРАТЬ АКТИВЫ

Директор по сырью агрохолдинга «Эфко» Вале- рий Сергачев делит процесс концентрации производственных активов на три этапа. Пер- вый начался в конце 1990-х гг., когда стали формиро- ваться агрохолдинги. На втором многие компании осознали, что агробизнес – дело сложное, часто убы- точное, и начали продавать активы. Третью стадию концентрации мы наблюдаем сейчас: владельцы акти- вов перераспределяют их в зависимости от потребно- стей своего производства. В пример Сергачев приво- дит обмен сахарными заводами в Белгородской и Во- ронежской областях между «Русагро» и «Продимек- сом» (август 2005 г.), а также выход группы «ОГО» из масложирового бизнеса: в мае прошлого года она продала три своих МЭЗа компании «Русские масла».

В 1990-е гг. многие компании оказывались в агро- бизнесе случайно, получая производственные и зе- мельные активы в виде оплаты долга или как «соци- альную нагрузку». Сергачев утверждает, что именно так компании «Интеко» Елены Батуриной достались животноводческие комплексы под Белгородом, прилагавшиеся к сделке по покупке двух цементных заводов. С них началось формирование холдинга «Интеко-агро», гендиректором и совладельцем ко- торого является брат Батуриной Виктор. Сейчас в собственности холдинга более 100 тыс. га, сельхоз- предприятия и заводы в семи регионах.

Других бизнесменов привлекала в АПК недооце- ненность активов. «Когда мы приобретали первые элеваторы, их стоимость не превышала $50 тыс., – говорил «Агробизнесу» в октябре 2004 г. президент группы «Разгуляй» Игорь Потапенко. – Сегодня ана- логичные мощности стоят до $5 млн. Сахарные за- воды покупали по $250 тыс., а сейчас их цена может составлять $10–12 млн. То есть динамика роста сто- имости активов просто колоссальная».

Все компании, пришедшие на рынок сахара в 1990-е гг., выкупали сахарные заводы не дороже чем по $5 млн, вспоминает финансовый директор Sucden в России Глеб Тихомиров. «В 1996–1997 гг. в некоторых регионах покупке сахарных заводов предшествовала процедура их банкротства, после которой они обходились инвесторам еще дешевле, – вспоминает он. – Соответственно и окупались та- кие предприятия быстрее». Он добавляет, что сред- ний сахарный завод способен заработать не более $2–,5 млн/г., а заново построить большое предпри- ятие может стоить до $150 млн.

По мнению Потапенко, многие игроки сформи- ровались как агрохолдинги именно потому, что «умело находили и вовремя приобретали объектив но недооцененные активы». Сейчас рыночная цена почти всех представляющих интерес производств приблизилась к справедливой, что замедляет про- цесс концентрации. Международная зерновая ком- пания (МЗК, принадлежит мировому зернорейдеру Glencore) за два последних года купила в России де- вять элеваторов и заявляет, что эти приобретения не последние. В начале 2004 г. гендиректор МЗК Юрий Огнев говорил, что на скупку активов в России Glencore готова выделить до $100 млн.

Однако в компании не уверены, что в следующем зерновом году будут приобретать элеваторы. «Мы не станем покупать первый попавшийся актив за любые деньги, – объясняет директор по маркетингу МЗК Николай Демьянов. – У нас есть большое количество малоинтересных предложений по продаже элевато- ров в Самаре, Пензе, Оренбурге, Новосибирске и других регионах. А вот, например, в Краснодаре, Ста- врополе или Ростове, представляющих интерес для зерновых компаний, сложно найти привлекатель- ный элеватор, который можно купить, не перепла- тив». МЗК не раскрывает сумм сделок по приобрете- нию активов. Однако по данным пресс-службы РФФИ, у которого компания в октябре 2004 г. купила 51% акций Обоянского элеватора (Курская обл.), этот пакет был продан за 79 млн руб. Купленный тог- да же Тимашевский элеватор на Кубани, по оценке участников рынка, мог стоить МЗК $2–3 млн.

Сергачев из «Эфко» уверен, что элеваторы и сей- час недооценены. А по словам одного из топ-менед- жеров зерновой компании, справедливая цена на элеватор составляет $3–4 млн, портовый терминал мог стоить $15–17 млн.

Аналитик инвесткомпании «Финам» Владислав Кочетков считает, что концентрация активов в АПК идет по двум направлениям. Одни компании выби- рают вертикальную интеграцию, когда производст- во и переработка сырья находятся под управлением одной команды менеджеров. Такую стратегию реа- лизует холдинг «Пава» (бывший «Хлеб Алтая»), вы- страивающий цепочку от производства муки до вы- пуска кондитерских изделий. Другие консолидиру- ют производства в одном или нескольких секторах. Этот вариант выбрали группа «Русагро» и нижего- родский холдинг «Сельпром». «Русагро» сосредото- чилась на производстве растительного масла и саха- ра, продав в прошлом году корпорации Cargill два краснодарских элеватора и портовый терминал в Ростове-на-Дону. Холдинг «Сельпром» выбрал мо- лочный, птицеводческий и крупяной бизнесы. «Мы завершаем крупную сделку по приобретению трех птицеводческих активов в центральной части Рос- сии, – рассказал «Агробизнесу» президент «Сельпро- ма» Андрей Сергеев. – Кроме того, недавно купили Муромский комбикормовый завод (Владимирская обл.) и планируем строить на этой площадке крупя- ное производство». Сергеев считает, что крупяной бизнес легче консолидировать, чем, например, мяс- ной или птицеводческий: эти рынки гораздо уже и активов не так много. Однако на быструю концент- рацию крупяных заводов глава «Сельпрома» не рас- считывает. «Да, эти заводы разрознены, но бизнес рентабельный и мало кто согласен его продать», – констатирует он.

Участники агрорынка готовятся к новой стадии концентрации активов. Сергачев прогнозирует, что ужесточение конкуренции приведет к уходу из АПК аутсайдеров и случайных игроков. В пример можно привести масложировой рынок. «Невозможно каж- дый год собирать рекордные урожаи подсолнечни- ка, как в прошлом году [6,4 млн т. – «АБ»], – говорит Андрей Сизов, исполнительный директор аналити- ческого центра «СовЭкон». – А имеющиеся мощнос- ти [МЭЗов – маслоэкстракционных заводов по пере- работке подсолнечника] избыточны, если брать за основу среднегодовое производство масличных. По- этому со временем на этом рынке останутся только те, кто может эффективно перерабатывать». Когда «Эфко», Bunge, Cargil, «Русагро» и другие компании введут новые современные МЭЗы, возникнет дефи- цит сырья, соглашается с Сизовым Сергачев. Тогда, по его словам, цены на семечку вырастут, что приве- дет к уходу с рынка старых МЭЗов и маслобоен.

«Года через три» процесс, аналогичный консоли- дации масложирового рынка, может начаться в пти- цеводстве. Сейчас в России более 300 яичных и мяс- ных птицефабрик. А когда рынок насытится и рента- бельность самых успешных компаний снизится, как на западе, до 5–7%, каждый производитель задумает- ся, выгодно ли ему оставаться в этом бизнесе,говорит Сергачев. «Так и случится, – соглашается с Сергаче- вым гендиректор Сеймовской птицефабрики (Ниже- городская обл.) Артур Холдоено. – Через 5–10 лет на рынке останется 5–6 компаний, контролирующих большую часть производства, эдакие «Тайсон Фудсы».

На мукомольном рынке уже несколько лет консо- лидация активов идет на фоне стагнации всего сек- тора: потребление муки в России падает на несколь- ко процентов в год. Однако это не смущает игроков. По данным инвесткомпании «Финам», «Пава» до 2009 г. готова вложить $30–40 млн в приобретение мукомольных предприятий в зернопроизводящих районах европейской России. А «ОГО» в мае получи- ла контроль над крупнейшим в Сибири Новосибир- ским мелькомбинатом № 1. Компания купила 51% его акций, что, по оценкам конкурентов «ОГО», мог- ло стоить от $5 до $12 млн. Оборудование на пред- приятии изношено, а сам комбинат нуждается в ко- ренной реконструкции. Переговоры о сделке велись больше года, говорил в мае бывший совладелец предприятия Сергей Грибовский.

Мукомольные активы концентрируются медленно из-за проблем со сбытом у крупных компаний, кото- рые создают им мелкие игроки, уверена гендиректор алтайского «Алейскзернопродукта» Алла Старовойто- ва: «Серая» мука небольших производителей отстает по качеству от лидеров отрасли и все же мешает раз- витию рынка». Но «серые» производители все равно не выдержат конкуренции и уйдут, надеется она.

Гендиректор зерновой компании «Разгуляй» Алексей Иванов не ожидает быстрой концентра- ции активов. «Можно скупить половину мукомоль- ных предприятий, но получить минимальный «эф- фект масштаба», – говорит он. – Скупка имеет смысл в отдельных регионах, например в Москов- ской или Ленинградской областях». Приобретая мукомольное предприятие, инвестор часто поку- пает не столько его, сколько долю рынка. Напри- мер, после покупки Новосибирского мелькомби- ната № 1, на который приходится 2% российского рынка, «ОГО» сможет войти в пятерку крупнейших производителей муки в стране.

Нет существенной экономии на масштабах и при покупке молокозаводов. «В этой отрасли не будет, как с соком, где четыре игрока «держат» 3/4 рынка, – рассуждает старший аналитик «Альфа-банка» Свет- лана Суханова. – Молоко – локальный продукт, и его далеко не увезешь. Кроме того, лет через пять – семь большую долю будут занимать не бренды [лидеров рынка], а private label [производство продукции по заказу торговых сетей и под их марками. – «АБ»], ко- торые позволят выжить многим региональным за- водам». Переработчики молока никогда не стреми- лись заниматься сельским хозяйством. Концентри- ровать активы их заставила нехватка качественного сырья и высокие цены на молоко, которые держатся уже два года, добавляет аналитик «Ренессанс-капи- тала» Алексей Языков.

Как и производители молока, сахарные компании вынуждены концентрировать аграрные активы, что- бы получать сырье. На арендуемых и выкупаемых в собственность земельных площадях они выращива- ют сахарную свеклу. «Пока благодаря тарифной за- щите цена на сахар держится на уровне 650 $/т, мы и наши конкуренты продолжим развивать сельско- хозяйственное направление», – обещает Тихоми- ров из Sucden. Ставку на собственное сырье в по- следние годы сделали почти все ведущие сахарные холдинги. Они концентрируют крупные земельные угодья. «Никто раньше столько не возделывал, – го- ворит Сергачев из «Эфко». – Например, у «Русагро» в одной только Белгородской области 12–14 тыс. га земель под свеклой».

Языков из «Ренессанса» ожидает, что большую роль в концентрацииактивов в АПК сыграют иност- ранцы. «Как только интерес к рынку проявляют ино- странные игроки, начинается концентрация активов для их перепродажи транснациональным компани- ям», – говорит он. Языков приводит в пример пище- вую промышленность, где через несколько лет после прихода транснациональных компаний остался только один крупный независимый производитель пива – ЗАО «Очаково». А в АПК для перепродажи кон- центрировались элеваторы, добавляет аналитик. Де- мьянов из МЗК напоминает, что у таких серьезных игроков, как Bunge и Cargill, в России пока нет своих элеваторных сетей.

Директор агроинвестиционной компании «Агри- ко» Владимир Бовин не верит, что иностранцы будут активно участвовать в поглощении агроактивов. «Что концентрировать в сельском хозяйстве? Элева- торы, изношенные на 90%? Давным-давно устарев- шие заводы?» – недоумевает он. Бовин считает, что концентрация существующих активов для АПК ис- ключение, а сам строит с нуля свинокомплексы на Ставрополье и в Орловской области. Западные ком- пании приобретают элеваторы только как инстру- мент для борьбы с российскими конкурентами, ут- верждает Бовин.

Президент Мясного союза России Мушег Мами- конян верит, что активизировать концентрацию ак- тивов в его секторе поможет национальный проект «Развитие АПК». Поддержка этого проекта государ- ством оставляет компаниям свободные ресурсы, ко- торые можно будет вкладывать в увеличение доли рынка, объясняет он. По оценке Мамиконяна, сей- час крупные мясные компании контролируют не более 10% производства мяса и мясопродуктов. В бу- дущем каждый из лидеров («Черкизово», «Продо», «Микоян», «Останкино», «Царицыно» и Сибирская продовольственная компания) будет стремиться увеличить свою долю до 10–15%, «особенно если они направят ресурсы на развитие животноводст- ва», добавляет Мамиконян.

Анатолий Манелля из Центра экономической конъюнктуры при правительстве (ЦЭК) рассказывает о концентрации земель в крестьянских хозяйствах (КФХ): сокращается их количество, однако увеличи- вается средняя площадь земли. По данным ЦЭКа, на одно КФХ до 2000 г. приходилось 42–45 га земли, в 2001 г. – 58 га, в 2006 г. – 75 га. Консультант ЦЭКа Ми- хаил Козлов объясняет это тем, что идет интеграция фермеров между собой, а также личных подсобных хозяйств с КФХ и даже крупными агрокомпаниями. В качестве примера он приводит орловское ЗАО «Мас- лово», которое фермер Александр Драгайцев с се- редины 1990-х гг. превратил в крупное предприя- тие, к которому постоянно присоединяются новые. Сейчас «Маслово» возделывает 25 тыс. га земли, производит и перерабатывает молоко и свинину.

Опрошенные «Агробизнесом» эксперты и участ- ники рынка считают, что количество игроков в АПК и сфере переработки будет и дальше снижаться, а концентрация активов усилится. Так, в сахарном секторе можно ожидать покупки заводов Объеди- ненной продовольственной компании (ОПК) или последнего завода «Русского сахара» («Никифоров- ский», Тамбовская обл.), предполагает Тихомиров из Sucden. «Но все хорошие заводы уже куплены, так что в скором времени мы услышим о слияниях са- харных компаний», – говорит он. По его мнению, в перспективе на рынке сахара останется три – четы- ре крупных игрока. «Три – четыре крупных и пять – шесть – помельче», – уточняет председатель совета директоров «Продимекс–Холдинга» (крупный про- изводитель сахара) Игорь Худокормов. Он тоже ожидает слияний, однако прогнозирует, что в бли- жайшие два года крупных сделок не будет, «за ис- ключением разве что продажи заводов ОПК».

По пути сахарного пойдет элеваторный рынок, считает Демьянов из МЗК. А топ-менеджер крупной зерновой компании, пожелавший сохранить ано- нимность, приводит в пример обсуждаемую прода- жу элеваторов «Русэлко» Европейскому банку ре- конструкции и развития. Но покупает ли их банк для себя или для клиента, концентрирующего акти- вы, пока неизвестно, заключает он.

По мнению Сергачева из «Эфко», на масложиро- вом рынке выживут транснациональные компании, так что российским игрокам придется концентри- ровать активы в разных регионах и других странах, чтобы конкурировать с иностранцами. «Эфко» уже сделала свой выбор, продав 25% акций международ- ной Bunge и заявив о создании общей с этой компа- нией системы дистрибуции. Эксперты считают, что в ближайшие годы Bunge увеличит свой пакет до контрольного. А вот холдинг «Солнечные продукты» пока не собирается продаваться западным корпора- циям, однако его топ-менеджмент «не исключает возможности партнерства с международными игро- ками»

Сизов из «СовЭкона» сомневается, что «иностран- цы смогут выбить с масложирового рынка крупней- шие российские компании». Скорее всего, они будут не самостоятельно концентрировать активы, а поку- пать бизнес местных игроков.