Сельскому хозяйству нужен государственный протекционизм

Не видят разницы

— Валерий Владимирович, насколько известно, ваша компания является владельцем Некрасовского свинокомплекса. И выпускаемое вами мясо отличается известным всему региону качеством. Хотя бы потому, что это не замороженная, а охлаждённая, то есть гораздо более качественная и полезная продукция. Это позволяет вам занимать лидирующие позиции в Хабаровском крае?

Генеральный директор ОАО «СК «Агроэнерго» Валерий АФАНАСЬЕВ:

— Для поддержки сельского хозяйства и пищевой промышленности необходим системный государственный и региональный протекционизм. Но для этого нужно признать, что агропромышленный комплекс является стратегическим активом России. Не случайно сельхозпроизводители в большинстве государств получают регулярную помощь в виде возмещения серьёзной части расходов на производство продукции. Однако для нас важен ещё и другой момент — чтобы региональные власти делали всё возможное для поддержания именно своих, региональных же производителей. Соответствующие регулирующие рычаги у них есть. В противном случае территория может потерять даже те немногие предприятия, которые здесь ещё работают.

— Я вам так скажу, как ни странно это звучит, но именно наши очевидные плюсы — производство качественной местной продукции, одновременно являются и нашими минусами. Но чтобы это понять, необходимо, что называется, погрузиться в тему. Итак, вы совершенно правильно отметили, что Некрасовский свинокомплекс выпускает не замороженное, а охлаждённое мясо. То есть мясо однозначно более качественное, свежее и полезное для здоровья. Ну сами представьте, мы отгружаем свинину непосредственно в магазины. Соответственно сроки доставки «от завода до прилавка» в нашем случае исчисляются часами, максимум сутками. Эта продукция в принципе не требует заморозки. Зачем её замораживать, если мы сегодня отгрузили свинину, а уже завтра она появилась на рынках или в торговых центрах?
Другое дело мясо из других регионов страны или вообще из-за границы. Это — однозначно «заморозка», которая идёт на Дальний Восток в вагонах-рефрижераторах. И сроки доставки здесь, само собой разумеется, уже иные. Речь идёт, в лучшем случае, о неделях, а то о месяцах. Конечно же, это «заморозка» в чистом виде. Иначе и быть не может. Но замороженное мясо традиционно стоит дешевле, нежели мясо охлаждённое. Это опять-таки известный всем факт.

Однако если до кризиса многие люди между ценой и качеством выбирали всё-таки качество, то теперь ситуация поменялась. Причём поменялась кардинально. Теперь и население, и бизнес руководствуются главным образом дешевизной. В итоге люди всё чаще покупают именно замороженное мясо, часто этого не замечая, ведь продавцы, пытаясь завысить цену, продают размороженное мясо под видом охлаждённого, это просто заметить профессионалу, а простому покупателю достаточно видеть, что мясо мягкое. А если покупатель обратит внимание на то, что мясо очень влажное, на поверхности большое количество воды, то есть мясо «плачет» — это первый признак, что мясо было заморожено, а затем дефростировано. Но это лишь верхушка айсберга. Тут есть и другие проблемы, отражающиеся на конкурентоспособности нашей продукции.

— Какие именно?

— А я объясню. В себестоимости свинины более 50 процентов занимает стоимость кормов. Однако крупные агрохолдинги в европейской части страны обладают собственной кормовой базой, что существенно снижает их затраты на корма. Плюс ко всему не забывайте — мы работаем на Дальнем Востоке, где природно-климатические условия весьма специфичны. И если соя здесь растёт хорошо, то урожайность ячменя и пшеницы — основных зерновых составляющих кормов для свиней, непредсказуема (зона рискованного земледелия), да и в целом не очень высока.

У нас остаётся лишь один путь — закупать корма за пределами территории. А ценовая динамика тут крайне негативная. Если ещё год назад стоимость тонны зерна составляла максимум 6 тысяч 800 рублей за тонну, то теперь цена на зерно выросла значительно. О какой нормальной конкуренции с крупными агрохолдингами может идти речь в таких условиях? Но ведь и это ещё не всё.
К этой цене нужно приплюсовывать более чем серьёзные тарифы РЖД. А мы все прекрасно знаем, сколько стоит доставка тех или иных грузов по железной дороге в Хабаровский край. И тонна зерна обходится нам уже в 13–14 тысяч рублей за тонну. Вот и получается, что при всём желании мы не можем нормально конкурировать с западными компаниями.

— И что делать?

— А выход только один — для поддержки сельского хозяйства и пищевой промышленности необходим системный государственный и региональный протекционизм. Но для этого нужно признать — агропромышленный комплекс является стратегическим активом России. Не случайно сельхозпроизводители в большинстве государств получают регулярную помощь в виде возмещения серьёзной части расходов на производство продукции.

Однако для нас важен ещё и другой момент — чтобы региональные власти делали всё возможное для поддержания именно своих, региональных же сельхозпроизводителей. Соответствующие регулирующие рычаги у них есть. В противном случае территория может потерять даже те немногие предприятия, которые здесь ещё работают. А в этом случае внешним поставщикам не нужно будет демпинговать, настанет время возвращать упущенную выгоду за счёт покупателя.

Объективные обстоятельства

— Но какая-то государственная поддержка вам всё-таки оказывается?

— По сути это лишь субсидирование процентной ставки по кредитам со стороны министерства сельского хозяйства Хабаровского края. Мы, конечно же, благодарны властям и за это, ведь такая помощь нам действительно нужна. Но я имею в виду именно системную поддержку. Причём такая поддержка нужна не только нашему бизнесу как таковому. Речь в принципе идёт об интересах нашей территории.

Приведу другой пример. Наше предприятие, как известно, является на сто процентов местным. То есть мы выращиваем свиней непосредственно здесь, на своей территории. Однако есть компании, которые живых свиней сюда завозят. И мы, разумеется, не против такой конкуренции. Если бы не один нюанс. Одной из самых страшных бед для нашего бизнеса является болезнь под названием «африканская чума свиней» (АЧС). При подтверждении факта заболевания АЧС хоть одной свиньи, закон требует уничтожать полностью всё свиное поголовье в радиусе 20 километров от очага. При этом самым злостным распространителем АЧС является дикий кабан. А их, как известно, в нашем регионе очень много. О чём говорить, если они даже в Хабаровск спокойно заходят. Так ведь гораздо спокойнее и безопаснее поддержать свои свиноводческие хозяйства, зачем допускать завоз поголовья извне, тем самым подвергая риску всю отрасль.

— Но ведь есть у нас и ветеринарный контроль?

— Да, есть, конечно. И мы получаем все необходимые справки. Хотя это, кстати говоря, не дешёвое удовольствие. Оплата соответствующих документов производится по формуле «за каждый указанный килограмм». И это для нас накладно. Но тут есть и другой момент — проверить соответствие указанных килограммов у местного производителя проще простого. Мы ведь работаем непосредственно в Хабаровском крае. Чего проще — приходи на завод и проверяй. А вот установить аналогичный контроль привозного мяса гораздо сложнее.

Рисковый бизнес

— Тем не менее продукция вашего предприятия в крае известна. Вы пытаетесь находить новые рынки сбыта?

— Это — неотъемлемая часть нашей управленческой политики. Вот только находить новые рынки становится всё сложнее. Те же производители мясных продуктов открыто говорят: да нам проще купить бескостное мясо из Бразилии, чем связываться с предлагаемыми вами полутушами. Дескать, мы знаем, что мясо у вас не в пример более качественное. Но бизнес есть бизнес, и мы выбираем чистую прибыль. Это, в принципе, и понятно. Но ведь мы говорим о том, что население нашей территории должно получать именно свежую и полезную продукцию.

— Выход здесь, как вы уже и сказали, в государственном протекционизме?

— Безусловно! Мы занимаемся высокорисковым бизнесом. Даже на фоне всего агропромышленного комплекса. Тот же бройлер, условно говоря, «вызревает» в течение 40 суток. А в свиноводстве сроки иные. От момента осеменения свиноматки до получения «деловой свиньи» проходит 10 месяцев. И это в разы увеличивает экономические и отраслевые риски. Так что без государственного протекционизма нам не обойтись.

Беседовал Александр МАТВЕЕВ