Крупные крупнеют, бедные беднеют. Но есть способ крайности свести

Вот уж воистину - момент истины. Средства от хозяйств продолжают поступать и по сей день, сообщили в ВИАПИ, а работа уже выполнена. Оказалось, что наш агрокомплекс совсем не намерен до скончания века сидеть в темном ящике. Сельхозпредприятию очень важно видеть и понимать, что происходит вокруг, какие его окружают тенденции и как оно в них вписывается.

Методика отбора кандидатов в нынешнем году несколько изменилась, сказал ведущий научный сотрудник ВИАПИ Валерий Сарайкин. Поскольку минсельхоз скорректировал отчетность, базовых показателей теперь не три, а два - выручка от реализации продукции и услуг и балансовая прибыль. При этом из списка исключены предприятия, которые получили менее 70 процентов выручки от сельскохозяйственной деятельности, а также те, чья балансовая прибыль превышала разницу между выручкой и затратами реализованной продукции. Ведь накачивать прибыль можно по-разному, продавая, например, землю или другие средства и производства, что само по себе еще не свидетельство здоровья хозяйствующего субъекта.

По сравнению с предыдущим нынешний состав клуба "Агро-300" существенно обновился. В него влилось 46 новых хозяйств (столько же соответственно выбыло). При этом лишь четыре новичка появилось в первой сотне, 16 - во второй, остальные - в третьей. Характер этих перемен в какой-то степени можно было предсказать. К примеру, рост цен на зерно особенно ударил по хозяйствам, его потребляющим. В итоге несколько крупных свинокомплексов и птицефабрик, чье положение в клубе казалось незыблемым, стали убыточными и из когорты рейтингуемых выбыли.

В целом статистика, связанная с клубом "Агро-300", позволяет утверждать: богатые хозяйства на селе продолжают богатеть, бедные - беднеть. Доля предприятий клуба в товарной продукции всех сельхозпредприятий России неуклонно растет: если в 1995 - 1997 годах она составляла 14,1 процента, то в1998-2000 годах - 16,8, а в 2001-2003 гг. - 19,1 процента. В 2003 году 300 лучших сельхозпредприятий продали товарной продукции на 68,3 миллиарда рублей - столько же, сколько 16,3 тысячи хозяйств, находящихся в хвосте (а это ни много ни мало 73 процента сельхозорганизаций России). Причем бедные и богатые жили разными заботами: за 2001 - 2003 годы сельхозпредприятия страны сократили численность занятых на 13,7 процента, а члены клуба сохранили свой контингент. За то же время они увеличили площадь сельхозугодий на 17,2 процента, а посевов - на 37 процентов, тогда как у остальных и здесь минус - соответственно 24,9 и 17,3 процента.

Показательно, что с каждым годом в клубе "Агро-300"все больше агрофирм и предприятий, созданных с помощью внешних инвесторов - агрохолдингов. По оценке Института конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР), четыре группы российских компаний еще год назад контролировали через собственность, аренду или соглашения о совместной деятельности свыше 300 тысяч гектаров сельхозугодий, еще минимум шесть компаний - свыше 100 тысяч гектаров, более десятка фирм - от 20 до 100 тысяч. В этом смысле, считает генеральный директор ИКАР Дмитрий Рылько, российские агрохолдинги в точности повторяют путь, пройденный американскими холдингами Миннесоты и Северной Дакоты сто лет назад.

Новые операторы обеспечивают банковское финансирование, в централизованном порядке приобретают средства производства, вводят единую бухгалтерию, нанимаются профессиональные менеджеры. Впервые в России, подчеркивает Рылько, предпринимается попытка создать масштабные капиталистические фабрики - фирмы, соединяющие массы наемной рабочей силы с современной машинной технологией.

Конечно, становление агрохолдингов проходит непросто. Им ставят в вину их безмерные аппетиты (а где вы видели капитал без амбиций); укоряют за не всегда лучшие показатели (и это после того, как холдинги под давлением местной администрации присоединили к себе лежачие хозяйства); указывают на недостаток квалифицированных кадров (как будто кадры лучше всего выращивать именно в чистом поле); журят за завышенные ожидания (но они не манны небесной ждали, а, как правило, вкладывали большие деньги).

Наиболее удачливые американские фабрики-фермы продержались несколько десятилетий, констатирует Рылько. А большинство отечественных агрохолдингов созданы всего три-четыре года назад. У них еще большой запас прочности. И, предчувствуя грядущие разочарования городских аграриев, предлагает подумать о технологии "достойного отхода" несельскохозяйственных инвесторов на заранее подготовленные позиции, будто все они уже "сушат весла" в офшорах.

Об агрохолдингах вообще трудно говорить определенно, дополняет Рылько директор ВИАПИ Александр Петриков. До сих пор они не являются объектом наблюдения органов госстатистики. Типичный пример того, как кабинетная жизнь запаздывает за реальной.

Впрочем, и Петрикова тревожит все более отчетливая двухполюсность нашего аграрного сектора, состоящего, с одной стороны, из крупнейших сельскохозяйственных корпораций, а с другой - мелких организаций и семейных хозяйств. Они различаются по специализации, охвату рынка, мотивации экономической деятельности. Но из этого не следует, что между полюсами должна пролегать пропасть, настаивает Петриков. Необходимо всячески поощрять коммерческое сотрудничество крупных и мелких сельхозструктур, развивая так называемое контрактное сельское хозяйство, когда крупная фирма-интегратор на основе подряда, аренды, договора контрактации передает часть производственных функций мелкой, поставляя ей ресурсы, предоставляя услуги и закупая у нее произведенную продукцию. Именно так в мировом агробизнесе зачастую формируются вертикальные связи, появляются крупные стабильные фирмы, достигающие максимального эффекта.