ПОЛЕВОЙ ДОЗОР

Кроме «второго хлеба» особой популярностью у воров пользуются кукуруза и подсолнечник. «Собрать и реализовать их просто, а стоят они дорого», – объясняет учредитель ростовского хозяйства «Радомир» Ян Пархоменко. Еще один «хит» воров – цветные металлы. «У нас как-то ночью из трактора с установкой для полива выломали ряд деталей, – сетует координатор инновационных проектов подмосковного агрохолдинга «Малино» Татьяна Губина. – Самое обидное, что, пока крали, потоптали много всходов моркови».

В принадлежащем «Малино» хозяйстве «Городище» в уборочную страду 2003 г. составили почти 60 актов об изъятии краденого, причем за один раз несуны пытались украсть до 15 кг урожая. А в хозяйстве «Барыбино» в 2003 г. году поймали 300 воров. По оценке Юрия Алексеева, начальника службы охраны группы «Разгуляй», по всему холдингу еженедельно предотвращается от пяти до 30 попыток хищения. Пархоменко шутит: можно гарантировать – кто охраняет поля спустя рукава, минимум трети урожая не досчитается. Потери в своем хозяйстве вследствие воровства он оценивает не более чем в 5% и считает приемлемыми: «Куда больше теряем из-за природных факторов вроде града».

Лучшим способом борьбы с хищениями считается наем охранников. Численность охраны зависит от того, насколько просматривается местность, а также от финансовых возможностей хозяйства. Большинство опрошенных «Агробизнесом» представителей хозяйств исходят из расчета один охранник на 25–50 га. Юрий Алексеев из «Разгуляя» говорит, что теоретически при ночном патрулировании длина маршрута одного охранника должна быть не более 800–900 м. Иначе «охранник проходит – вор вылезает из кустов, охранник возвращается – вор опять прячется», – поясняет Алексеев.

«Стремясь сэкономить, сторожами нанимают работников подешевле», – говорит Алексеев. Он вспоминает, как в 2003 г. в Ставропольском крае угнали стадо, охраняемое пожилым сторожем: «Неизвестные начали кидать в окна домика, где он грелся, кирпичи. А что может сделать пожилой человек? Только лечь на пол и не шевелиться». Сам он считает оптимальным набирать людей до 30 лет. А Анатолий Ерин, замдиректора по безопасности «Барыбино», нанимает сотрудников постарше. Работают даже 62-летние. Главное для сторожа – здоровье и способность догнать убегающего вора.

Алексеев уверен, что охранник должен зарабатывать не меньше, чем в среднем работники хозяйства. За хорошее дежурство сторожам «Городище» в уборочную доплачивает 50% к окладу. А за допущенную кражу или сон во время дежурства в первый раз лишают премии, а во второй могут выгнать. Хорошим стимулом для охранника помимо денежной премии является осенняя выдача продукции предприятия.

Иногда местный охранник сам помогает родственникам в погрузке краденого, замечает Алексеев. Поэтому лучше брать городских – с ними деревенским труднее договариваться, советует он. А в идеале иногородние охранники должны приезжать на двухнедельную вахту на один и тот же объект не чаще одного раза в 3–6 месяцев. За это время все связи в деревне теряются: не появляются друзья, которых неудобно ловить на воровстве. Ерин предпочитает работать с хорошо знакомыми ему людьми из местных.

Вооружение охранника часто ограничивается резиновой дубинкой, наручниками и рацией, чтобы вовремя вызвать подмогу. «Если ночью к охраннику приближается машина или человек, он докладывает об этом по рации, – рассказывает Александр Ерохин, замначальника охраны хозяйства «Городище». – Если через пять минут не последует новый доклад, на место выезжает мобильная группа». Краснодарская компания «Рубеж охрана», предлагающая услуги по охране сельхозугодий, может вооружить своих сотрудников пистолетом ИЖ-71, карабином «Сайга», газовым баллончиком. В «Городище» закупили пистолеты ИЖ-71 и газовое оружие «Удар». «Городищу» не повезло с местоположением. Его поля зажаты между рекой и оживленным шоссе. «Происходящее порой напоминает военную операцию на территории противника, – признается Ерохин. – Ночью люди переплывают реку, доверху нагружают резиновую лодку капустой и в кромешной тьме пускаются вплавь в обратный путь, толкая лодку перед собой». Хозяйству пришлось посадить часть своих охранников на моторки и договориться с рыбнадзором и судовой инспекцией о помощи в патрулировании.

Бывают и курьезные случаи. «Один раз на шоссе около нашего поля остановился «мерседес», из него вышел респектабельного вида человек и начал рвать морковку в сумку, – вспоминает Ерохин. – Мы подъехали и попытались его пристыдить. А он оправдывается – мол, извините, вспомнил молодые годы и не удержался». Сейчас съезды с шоссе к полям перекрываются шлагбаумами. Поля окапываются с помощью траншеекопателя. И все равно главная надежда Ерохина – на охранников, патрулирующих поля на трех «уазиках», и на работников ГИБДД.

Некоторые хозяйства пересаживают охрану на коней. «Если машина охраны на одной стороне поля, а крадут с другой, то догнать воров сложно, – считает Алексеев. – Объезжать поле долго, а напрямик – больше урожая попортишь». Лошадь пройдет по слякоти и бездорожью, для нее не преграда канавы и поваленные деревья. К тому же она передвигается менее шумно, чем автотранспорт, что повышает шансы поймать воров на месте. Некоторые хозяйства «Разгуляя» используют лошадей из своих конюшен, объекты «Омского бекона» патрулируются конниками ЧОП «Сокол», «Городище» зовет на период уборочной казаков из Ростова. «Казаки с детства приучены к службе, услуги их не так дороги [2500 руб. оклад, до 1000 руб. премия и 500 руб. добавка на содержание лошадей – данные хозяйства за 2004 г. – «Агробизнес»], да и приедут они в своем обмундировании», – говорит Ерохин.

Несколько лет назад «Городище» закупило в питомнике шесть породистых овчарок. Днем их держат в вольерах, ночью сажают на цепь или пускают бегать привязанными к блоку на натянутом тросе. По словам Александра Ерохина, собаки обходятся дешево. Кормят их кашей и остающимся после забоя скота «сбоем» – мясом, которое невозможно продать. Охранникам, ухаживающим за собаками, доплачивают по 500 руб.

Ян Пархоменко советует строить на полях вышки, особенно если выращивается подсолнечник или кукуруза. «Человек нырнул в подсолнечник, и его уже не видно, – говорит Пархоменко, – а сверху он как на ладони». Ерохин же считает вышки неоправданной тратой денег: «Если пост охраны легко можно передвинуть, то вышку – нельзя. Мы охраняем культуры, только когда есть риск, что их будут воровать. Зачем, к примеру, ворам проросшая картошка?».

В «Барыбино», чтобы повысить эффективность охраны, каждый год определяют на полях места, где воруют чаще всего. Самым рискованным считается участок около железнодорожной платформы, где к полю примыкает дорога. «То дачники по пути на обед себе что-нибудь прихватывали, то на поездах приезжали специально, чтобы красть, – рассказывает Ерин. – А были случаи, когда подъезжали на машинах и мешками собирали урожай». Тогда маршруты охраны изменили так, чтобы «закрыть» опасные участки. Днем охрана дежурит на возвышенности, с которой видно всех идущих от платформы и едущих по дороге.

Если вор пойман, возникает вопрос, как с ним поступить. Юрий Алексеев обсуждает три варианта наказания: оштрафовать, уволить (если это работник хозяйства) или отдать под суд. «Первые два неэффективны, а суд послужит предостережением для остальных», – добавляет он. Во многих хозяйствах пойманным ворам предлагают купить украденное за двух- трехкратную цену. Ерохин объясняет, что подавать в суд на мелких воров себе дороже: придется отрывать от работы и возить на судебные заседания охранников – главных свидетелей преступления, а это порой отнимает не один рабочий день. В таких случаях провинившегося выгоднее припугнуть. В хозяйстве «Радомир» охрана, взяв человека с поличным, совместно с участковым «образцово-показательно», как шутит Пархоменко, составили протокол, рассказали о возможном наказании, а когда воры раскаялись, протокол аннулировали. «Главное – добиться психологического эффекта, – говорит Пархоменко. – Необходимо внушить людям, что здесь воровать опасно».

Алексеев из «Разгуляя» рассказывает, как воры украли 400 м подземного кабеля: «Наверняка у них были сообщники, предупредившие о грядущем отключении электроэнергии. Воры заранее выкопали кабель, а потом отрезали кусок и скрылись». Поэтому в случае хищения Алексеев советует в первую очередь проверять людей, ранее работавших с похищенным. «В слабом хозяйстве работники охраны часто становятся наводчиками или основными расхитителями, – отмечает Виталий Цандо, член совета директоров «ПродимексХолдинга». – Но если работники [хозяйства] заинтересованы в результате своего труда, то их никакая охрана не заменит».

В тамбовском хозяйстве «Приволье» ведется строгий учет имущества, и за каждую материальную ценность несет ответственность один из работников. «Если вещь украдена, мы можем вычесть ее стоимость из зарплаты и даже возбудить уголовное дело за халатность», – говорит гендиректор «Приволья» Елена Балабанова. Она включает в трудовой контракт пункт, согласно которому работник обязан препятствовать хищениям. Кроме того, Балабанова считает важным, чтобы требования были одинаковы ко всем: «В хозяйстве, где сам руководитель позволяет себе бесплатно брать комбикорм, от людей честности не добьешься».

Однако в роли «расхитителей» способны выступать не только люди. Сергею Новолоцкому, владельцу хозяйства «Уклейно» (Новгородская обл.), пришлось защищаться редким частоколом из жердин от соседских коров. Но кабаны, лоси и медведи из примыкающего к хозяйству леса легко проникают через ограду. В 1993 г. из 6 га картошки 1,5 га уничтожили кабаны. Пугала оказались малоэффективны. «Иной раз под пугалом картошку и подроют», – сетует Новолоцкий. Но когда множество окруженных лесом участков по 2–3 га были объединены в четыре больших поля, проблема решилась. «Видимо, лесные животные опасаются больших открытых пространств», – предполагает Наволоцкий.

Предотвратить кражи порой не помогает даже дорогостоящая система охраны. Алексеев говорит, что бывали прецеденты, когда руководство хозяйства сообщало акционерам о хищениях. Но расследование не обнаруживало следов кражи, и возникало подозрение, что, кивая на воров, отдельные руководители пытались замаскировать собственные просчеты, приведшие к потере урожая.