Охота на агронома

Более пятидесяти вузов в России ежегодно выпускают около семи тысяч дипломированных агрономов, из которых 50% готовы работать по специальности в сельхозпредприятиях, рассказывает замдиректора департамента научнотехнической политики и образования Минсельхоза России Виктор Бердышев. Однако, как полагает Андрей Даниленко, президент группы компаний «Русские фермы», только 5–10% молодых людей, поступающих в сельскохозяйственные вузы, хотят связать свою жизнь с сельским хозяйством. По его наблюдениям, поступают в основном, чтобы избежать службы в армии или просто получить диплом о высшем образовании, а желания работать в селе почти ни у кого нет. «Сельхозпроизводство – это очень тяжелый труд. Когда идет посевная или уборка урожая, вообще приходится работать круглосуточно», – констатирует Даниленко.

По информации замгендиректора «Русской агропромышленной компании» Олега Солдатова, 95% выпускников Воронежской сельхозакадемии – единственного сельскохозяйственного вуза центрального Черноземья – идут не в сельское хозяйство. Но даже если молодые специалисты готовы работать в тяжелых условиях, они требуют зарплату от $500 в месяц, говорит он. Например, в Ростовской области агрономы до сих пор получают от 1200–1400 до 3600 руб./мес., рассказывает Виктор Нагорный, советник по сельскому хозяйству гендиректора группы компаний «Агрико». «Даже в провинции и с личным подсобным хозяйством на такие деньги выжить трудно», – сетует он и добавляет, что специалисты, знающие себе цену, просят зарплату от 15 тыс. руб./мес.

Не каждый выпускник Тимирязевской сельхозакадемии мечтает стать агрономомИменно такие деньги получает главный агроном в подмосковном ЗАО «Зеленоградское». А средняя зарплата агронома в Московской области, по словам гендиректора хозяйства Юрия Валецкого, составляет 12 тыс. руб. Но специалисты все равно уходят в другие сферы, ведь, работая озеленителем в какой-нибудь московской фирме или продавцом в палатке, можно получать больше, разводит руками Валецкий.

Жилье также является одной из проблем при трудоустройстве молодых специалистов. Как рассказывает Солдатов, выпускник требует «не какой-нибудь старой избушки, а коттедж». Естественно, никто сразу не может предоставить такие условия, рассуждает эксперт: «Это просто рискованно, ведь его еще надо учить как минимум два-три года». А настоящим профессионалом агроном становится примерно через восемь лет работы в хозяйстве, уверен он. При этом желательно, чтобы молодой специалист еще ездил в другие хозяйства, узнавал о новых методиках, говорит Солдатов. «Животновода обучить быстро – каждый день что-то происходит, и ошибки видны сразу, – продолжает он, – а агроном приобретает опыт гораздо дольше. Неправильно посеяв, в следующий раз что-то можно сделать только через год».

Чтобы в полной мере раскрыть свои профессиональные качества, агроному необходимо проработать в хозяйстве хотя бы один-два года, рассуждает директор по растениеводству АПК «Стойленская Нива» Николай Труфанов. За это время, по его словам, специалист успеет изучить историю полей, спектр сорняков, их почвенно-климатические особенности и т. д. «Уровень подготовки в большинстве российских вузов остается достаточно высоким, – поясняет Труфанов свою точку зрения. – Тех знаний, которые получает студент за время учебы, достаточно для работы в хозяйстве на должности агронома отделения. Но чтобы заслужить должность главного агронома, необходим опыт работы в конкретном хозяйстве».

А вот гендиректор «Новой аграрной системы» Дмитрий Крейнес утверждает, что большой профессиональный опыт для агронома недостаточен, важно, чтобы его специализация соответствовала специфике агрофирмы, куда он поступает на работу. «У нас, например, есть хозяйство, которое специализируются на рисе, – поясняет он. – Поэтому при подборе главного агронома мы, при прочих равных условиях, смотрели на то, чтобы у человека был доказанный положительный опыт работы рисоводом».

Также немалую роль играют региональные особенности. Если привезти агронома из Ставрополья в Московскую область, то не факт, что он сразу сообразит, какие технологии в какие сроки применять, говорит Даниленко. А самостоятельно принимать решения в хозяйстве агроном может, если проработал в данном регионе десять лет, добавляет он. Это связано с тем, что природа конкретной местности полностью проявляет себя в течение пяти лет, и чтобы узнать о всех местных тенденциях, потребуется «увидеть два природных цикла», поясняет Даниленко. Нанимать же агронома на работу стоит лишь после общения с его бывшими коллегами и руководителем, считает он. В то же время Даниленко предпочитает брать выпускников из вузов «еще не испорченными, не поработавшими на отсталых предприятиях». Если они попадают в хозяйство, где нет хорошей техники, то, как правило, начинают приспосабливаться, рассуждает эксперт: медленно работают, экономят, где не требуется, что пагубно влияет на качество продукции.

В «Агрико», по словам Нагорного, работают агрономы с солидным опытом, их средний возраст около 50 лет. Нанимая специалистов, здесь наводят справки о состоянии хозяйств, где они раньше трудились, оценивают профессиональные навыки. Но и это не может гарантировать высокий уровень труда. Впрочем, поскольку в «Агрико» агрономы работают на контрактной основе, руководитель может без помех избавиться от неподходящего сотрудника. «Если агроном год проработал у нас, контракт закончился, а он не проявил себя хорошо – до свидания, ищем другого, – поясняет Нагорный. – Контрактная система дисциплинирует сотрудников, и мы не боимся увольнять, потому что замену найти несложно. В России пока еще очень мало масштабных сельхозпроизводств, где используются наемные специалисты: крупных холдингов у нас от силы 30, многие предприятия находятся в состоянии банкротства».

По мнению Солдатова из «Русской агропромышленной компании», чтобы заполучить хороших специалистов-агрономов, нужно заниматься хедхантингом, то есть переманивать их из других хозяйств. Правда, в компании этого пока не делали. «Но если бы мы смогли переманить опытного агронома, то тогда были бы готовы и жилищную проблему решить, и дать хорошую зарплату, – уверяет Солдатов. – Потому что, во-первых, знаешь, что его не надо обучать, а во-вторых, он сразу начнет приносить отдачу».

Однако, как утверждает Даниленко, переманить квалифицированных агрономов очень сложно, потому что хороших специалистов хозяйства берегут и не отпускают. С другой стороны, если человека легко переманить, значит, и с новым местом работы он расстанется без сожаления, замечает Даниленко, называя основным стимулом агронома для перехода в другое хозяйство, помимо высокой зарплаты, состоятельность предприятия, возможность применять современные технологии, использовать хорошую технику.

По мнению Нагорного, большинство российских агрономов со стажем очень самоуверенны, у них нет желания обучаться и осваивать новое. «Примерно 80% вообще не хотят открывать ни книгу, ни журнал, – жалуется он. – Около 10% еще готовы использовать новые технологии, услышав о них от других, и только 10% серьезно относятся к поиску новой информации, читают специализированную литературу, следят за новинками и легко их применяют». Опытного агронома очень сложно переубедить, добавляет Солдатов. А даже если и переубедишь, то все равно надо контролировать, потому что агроном «обязательно сделает все по-своему, ведь внутренне он считает, что прав», объясняет эксперт.

В «Зеленоградском», по словам Валецкого, «даже до слез доходило», когда пытались отправить специалистов на обучение. «Они говорили: мол, мы все знаем, но, когда увидели результат, сами оказались довольны и поменяли отношение к инновациям», – вспоминает гендиректор. Как он полагает, многое зависит от руководителя и, конечно же, от ресурсов. Если хозяйство хочет быстро получить большой объем продукции, нужно внедрять самые современные технологии, например, минимальную обработку почвы, уверен Валецкий. Это требует значительных вложений, зато быстро окупается.

Высокий профессиональный уровень, организаторские способности, а главное, инициативность – главные требования, предъявляемые к агроному в «Новой аграрной системе». «Бывает, приезжаешь, спрашиваешь агронома, почему, к примеру, не обработал поля гербицидами, а он отвечает, что на это деньги не были выделены, – возмущается Крейнес. – Но ведь управляющая компания в Москве не может точно знать, какие у хозяйства текущие потребности, здесь требуется оперативная обратная связь от агрономов самого хозяйства. А они привыкли, что если из Москвы предоставили ресурсы, то нормально, а нет – значит, и не надо». Как признается Крейнес, он пытается сломать эту систему мышления, убедив агрономов в том, что они отвечают за результат и должны быть заинтересованы в его получении. В этом среди прочего должна помочь бонусная система оплаты труда, которую планируется внедрить в текущем году, добавляет Крейнес.

«Сломать систему мышления» можно нанимая одновременно молодых выпускников, готовых внедрять новые технологии, и агрономов-ветеранов с богатым опытом. Правда, Солдатов подозревает, что в тандеме двух специалистов – опытного, но консервативного, и молодого, но знающего современные технологии, существует опасность конфликта: «Старый молодого может воспринять как помеху, его амбиции будут ущемлены, к тому же неизвестно, с кого спрашивать [за недостатки в работе]».

С этим не согласен Даниленко. В хозяйствах его группы компаний как раз работают такие пары, и хотя наладить их сотрудничество тяжело, это эффективный прием. «Когда молодых приставляешь к агрономам уже пенсионного возраста, то, как правило, у стариков появляется огромное желание передавать свой опыт, – говорит Даниленко. – Они не воспринимают это как подсиживание, наоборот, работают для удовольствия». А споры молодых и опытных решаются очень просто. «У меня с демократией все в порядке – она отсутствует полностью, – иронизирует президент «Русских ферм». – Оба агронома, и молодой, и пожилой, высказывают свои предложения. Решение же принимает руководитель хозяйства: в Дмитровском районе Подмосковья – это я, а в Ставропольском крае – управленец, которому я доверяю».

В других хозяйствах предпочитают растить для себя специалистов еще на стадии их обучения в вузе. По словам Бердышева, 30% студентов, обучающихся на агронома, проходят в хозяйствах практику по договорам между агропредприятиями и вузами об обучении и дальнейшем трудоустройстве. Так поступили и в «Агрико». Как рассказывает Нагорный, предприятие подписало соглашение со Ставропольским аграрным институтом о том, что 15 студентов будут проходить в хозяйстве практику. Из них «Агрико» в дальнейшем и подберет себе пополнение.

Один из оптимальных способов привлечения профессиональных агрономов – приглашение иностранцев, говорит Солдатов, но найти их проблематично: о таких специалистах нет информации в открытом доступе. «Русская агропромышленная компания», по его словам, пытается ее найти, но не через Интернет или агентства, а с помощью своих зарубежных партнеров – консультантов, поставщиков оборудования, кормовых добавок. «Они часто ездят по разным предприятиям, знают реальных людей, могут оценить их уровень», – объясняет Солдатов.

Однако Труфанов из «Стойленской Нивы» считает, что зарубежных специалистов целесообразнее приглашать в качестве консультантов при внедрении новых технологий производства. А для работы в хозяйстве, по его убеждению, предпочтительнее использовать местных специалистов с опытом работы, поскольку необходимо знать все мельчайшие особенности земель, на которых предстоит работать. При найме зарубежных агрономов этот аспект учитывать чрезвычайно трудно, говорит Труфанов.

Понятно, что иностранные специалисты, пока не получат основательный опыт работы в местных условиях, не смогут полноценно проявить свои знания и навыки, продолжает Нагорный. В «Агрико» уже три года работают израильские агрономы. За это время они «прошли российский университет сельхозпроизводства», говорит Нагорный. «Известны случаи, когда хозяйства нанимали немцев, американцев, и все они вышли на более-менее устойчивое производство только через 7–8 лет, – рассуждает эксперт. – Это как раз после того, как они прошли русскую школу, освоились и стали правильно применять свои знания». Основная проблема для зарубежных агрономов в том, что они долгое время вынуждены общаться через переводчика. Это усложняет работу и затрудняет процесс передачи знаний другим специалистам, сожалеет Солдатов.

Иностранцам приносит неудобства не только языковой барьер. По словам Даниленко, сложная приспособляемость к российской культуре также тормозит работу. «Например, в Америке нет такого, что один трактор можно доверить только одному механизатору, – говорит он. – К технике относятся одинаково хорошо, кто бы на нее ни сел». Правила с получением разрешений на управление разными видами техники иностранцам тоже не очень понятны, продолжает президент «Русских ферм», так что зарубежного специалиста многие особенности русского агробизнеса удивляют. Но Даниленко это устраивает, потому что эти особенности заставляют задуматься над тем, что «у нас есть элементы неэффективности, которые надо менять».

В «Русских фермах» прибегли к найму иностранцев. «Стоит это делать или нет – зависит от конкретной ситуации, – рассуждает Даниленко. – В моем случае пригласить американского агронома было наиболее выгодно: он согласился на приемлемую зарплату, хотя тому, что он умеет, ни один наш выпускник даже за десять лет не научится». Даниленко продолжает искать зарубежных специалистов через агентство AGRIcareers, INC (The Original Agricultural Recruiter), ведь в Америке, как он говорит, в отличие от России дефицита специалистов нет. А доллар, к счастью, продолжает девальвироваться относительно рубля [По состоянию на начало мая. – Примеч. ред.], соответственно зарплата иностранцев становится более или менее приемлемой, радуется он.

Вообще, по словам Даниленко, работников из-за рубежа стоит нанимать на ведущие должности в расчете на то, что в скором времени они обучат российских сотрудников. «Например, наш американец уже двух-трех человек, которые с ним работают, обучил так, что они могут заменить его на каких-то этапах работы, – говорит он. – Впрочем он подписал контракт на год, а сейчас продлил его еще на пять лет и не особо спешит домой».