Алексей Гордеев: ищу, прошу, стучусь

Сев начался. Минсельхоз обставил старт посевной целым рядом жестких требований к правительству и тем самым оказался на линии огня. Минэкономразвития снова обвиняет аграриев в подстегивании инфляции и требует снять ограничения с импорта, а минсельхоз желает обратного. В этот сложнейший момент, когда министр АПК и его подчиненные мечутся между тракторами и совещаниями, мы встретились с Алексеем Гордеевым, чтобы узнать, сколько у него осталось оптимизма.

Российская газета | На днях вам, как и другим министерствам, предстоит дать в правительство план своих потребностей сразу на три года. Что вы заложили в этот план? Не боитесь ли вы, что из-за ваших известных трений с минфином трехлетний бюджет станет для АПК бюджетом гарантированной стагнации?

Алексей Гордеев | Минсельхоз уже подготовил бюджетный "трехлетний" доклад. Более того, наше министерство, в числе трех других, попало в "призеры" за подготовку лучшего доклада. Да, мы предлагаем увеличить бюджетную поддержку АПК, но с использованием рыночных механизмов: вместо прямых дотаций - поддержка инвестиционных процессов. Упор - на модернизации производства, страховании рисков, регулировании рынка. Приоритеты по направлениям: животноводство, зерновое производство, рыбный комплекс, устойчивое развитие сельских территорий, а также сохранение и воспроизводство природных ресурсов АПК. Опыт, накопленный за последние 5 лет федеральным министерством и нашими коллегами в регионах, позволяет предложить правительству понятную, четко выверенную агропродовольственную политику, основанную на рыночных принципах. Ее главная идея - побуждать частные инвестиции в сельское хозяйство, сделать жизнь на селе достойной и привлекательной.

Государство играет роль огромного собеса - туда дай, сюда дай, - не успевая за всевозрастающей стоимостью жизни. Экономика остается без денег
Не скрою, у меня есть определенный пессимизм, который связан с началом монетизации льгот. Просчеты в проведении этой реформы потребовали выделения на эти цели в этом году дополнительных средств в размере 10-летнего бюджета поддержки АПК. Ясно, что правительство если будет принимать трехлетний бюджет так, как обычно, ни минсельхоз, ни любое другое отраслевое министерство не могут рассчитывать на бюджет развития. Важно, что председатель правительства занял довольно жесткую позицию: он хочет изменить старые принципы формирования бюджета, "плясать от другой печки", видеть несколько дальше, чем требует простой бухгалтерский расчет. Поэтому премьер сам возглавил бюджетную комиссию и потребовал основываться на стратегии развития той или иной отрасли или направления.

РГ | Хотя вы в январе не влились в ряды критиков монетизации, в последнее время вы несколько раз заявили, что реформа обошлась слишком дорого и что деньги, которые на нее тратят, пригодились бы АПК, другим секторам реальной экономики. Можно поподробнее?

Гордеев | Мне кажется, суть просчетов заключается в том, что были неверно выбраны приоритеты. Как-то в начале прошлого года собралось совещание, посвященное разработке экономической политики. Меня поразило, что, когда докладывали сторонники монетизации, в их исполнении вся экономическая политика сводилась к отмене льгот и замене их деньгами. Может, это и важный элемент, но это далеко не главный.

Что получилось в итоге? Оказалось, что отмена льгот стоит гораздо дороже, чем предполагали. Не будем сейчас задаваться вопросом, почему такие хорошие специалисты не увидели этого заранее. Они уже и сами поняли, что ошиблись. В итоге денег на компенсацию льгот надо столько, что громадный Стабилизационный фонд страны (если его тронут) будет съеден за несколько лет. При этом люди все равно будут не совсем довольны: корректировки размера выплат в зависимости от уровня инфляции явно будут всегда отставать от инфляции. Мы ведь до сих пор не научились в условиях рыночной экономики управлять ценами на продукцию и услуги монополистов всех уровней. Именно поэтому у нас слишком много бедных людей, и особенно на селе. Сосредотачивая деньги бюджета в основном на социальных программах, государство на самом деле недостаточно помогает нуждающимся. Оно играет роль огромного собеса - туда дай, сюда дай, - не успевая за всевозрастающей стоимостью жизни. Экономика при этом остается без денег, активная часть населения не находит себе применения. Государство обязано помочь отечественной экономике создать рабочие места, людям - получать нормальную зарплату, а значит, за счет этого обеспечить жизнь старшего поколения и хорошие пенсии в будущем тем, кто трудится сегодня. Но экономика не получает этого импульса. Деньги же, розданные по рукам, при нынешней ситуации не помогут росту, они если и подстегнут потребительскую активность, то лишь для покупки импорта, так как, к сожалению, эти товары доминируют на российском рынке.

РГ | Недавно в Россию пришла государственная Продовольственная корпорация из Казахстана, и эксперты отметили: в Казахстане решены все те вопросы поддержки АПК, над которыми бьемся мы. Прозрачная политика, кредиты лучших мировых банков, фьючерсные контракты - у казахского крестьянина все это уже есть. Почему этого нет у нас?

Гордеев | Потому, что в Казахстане сложился другой хозяйственный климат. А у нас государство само, как бы официально, подчеркивает никчемность всего государственного. В этих условиях невозможно проводить никакой эффективной экономической политики. Мы все не доверяем друг другу, мы не любим чиновника и не верим в свой российский честный и способный бизнес. Надо проанализировать, откуда истоки этого явления, но то, что это ненормально для общества, очевидно. Тем более такое неверие и, как следствие, разобщение, особенно опасны для переходного периода. Отсюда и подходы. Пытаемся все ликвидировать. Доказать, что любое должностное лицо на своем месте - это враг всему: бизнесу, государству, человеку. Так мы не построим, а потеряем государство. Другой вопрос, что недостатки есть. И с ними надо системно бороться, привлекая прежде всего нарождающиеся институты гражданского общества, ту же Общественную палату при президенте, например. И понимать, что это постоянный процесс в любом развитом государстве.

РГ | Признание, что Росхлебинспекцию сократили зря - это первая трещина в монолите административной реформы?

Гордеев | Росхлебинспекция - всего лишь один из немногих примеров. Я, например, не знаю, где, кроме России, есть два органа федеральной исполнительной власти в сельском хозяйстве - Минсельхоз России и Россельхоз.

Очевидно, что административная реформа имеет локальный характер, она по существу затронула лишь федеральную исполнительную власть - то есть всего одно звено в общей системе власти. И то, что с нею сделано, не синхронизируется с другими частями системы, в частности с региональными структурами. Да и шаблонный принцип, примененный ко всем министерствам и ведомствам - это примитивизм, который виден невооруженным глазом. Как можно сравнить минфин и минсельхоз, например? Это совершенно разные по задачам, по функциям ведомства, которые должны иметь разные структуры управления. Мы со специалистами отрасли готовим глубокий анализ последствий реформы в области АПК, чтобы представить его (в форме доклада) председателю правительства. На мой взгляд, чем быстрее мы приступим к ручной перенастройке, в эволюционном режиме - не дай бог еще одной такой революции - тем лучше.

РГ | Вы поддерживаете наших производителей, которые требуют защиты от импорта. Требование ограничить ввоз иностранных сыров, тех, что аналогичны производимым у нас - последний пример. Но самих производителей обвиняют в том, что они не желают честной конкуренции, не хотят бороться с издержками, вот и просят преференций. Ваш комментарий?

Гордеев | Я иногда жалею, что у нас сегодня нет такого уровня ответственности перед собственной страной, хозяйствующими субъектами, населением, какой был в критикуемые сейчас времена плановой экономики. Ну как можно российской власти критиковать собственный российский бизнес? Он вообще основа нашего существования. И о конкуренции: все это вранье. Ну, мы же знаем, кто нам поставляет, например, сыры, сливочное масло, мясо, как там оказывают поддержку производителям, какие там экспортные субсидии, как вся иностранная политика настроена на цель захвата нашего рынка. Мы знаем: как только умирает наше производство, "дешевый" импорт вдруг резко дорожает. Так было прошлым летом со свининой, цены на которую взлетели по всему миру. И нам нечем ответить: своего мяса мало, развернуть производство так быстро не можем. Понятно, что защищать рынки надо продуманно, поэтапно. Но то, что надо регулировать рынок, вытеснять субсидированную и порой некачественную продукцию, возрождать производство основных продуктов питания (мясо, молоко, овощи) - очевидный факт. И мне от противоположных заявлений хочется взять палку и хотя бы погрозить совершенно безответственным "экспертам" в возрасте Ромео и Джульетты, для которых Россия - это всего лишь учебная лаборатория. Погрозить, чтобы поняли, что когда-нибудь и по хребту достанется. Тогда они, может, будут ответственнее.

РГ | "Неправильный" импорт идет в Россию в основном контрабандой через Украину и Белоруссию. Новый президент Украины Ющенко хочет навести у себя порядок. Вы верите, что он захочет прекратить контрабанду?

Гордеев | Россия и ее соседи состоят в массе интеграционных структур, похожих на матрешки: СНГ, ЕврАзЭС, Таможенный союз, союзное государство Белоруссия-Россия. Членство в них, казалось бы, требует проведения гармонизированной политики: бюджетной, налоговой, таможенно-тарифной, социальной. Но каждая страна - Украина, Белоруссия, Молдавия - действует прежде всего в своих интересах, и пока реальной интеграции не получается. Но так не может продолжаться всегда. Россия не может вечно быть громадной дырой, куда можно вбрасывать все, что угодно, используя фиктивные контракты и поддельные сертификаты.

Нужно как минимум на уровне правительств с этим окончательно разобраться. Вместе - значит, идем вместе. Международный опыт есть: так, ВТО не мешает экономическому союзу США и Канады. Если - нет, не вместе, а порознь, то мы должны помнить, что пострадают прежде всего хозяйствующие субъекты и люди, жители некогда одной страны, и придется строить реальные границы.

РГ | В последнее время ваши высказывания становятся все пессимистичнее. Кажется, вы устали говорить одно и то же одним и тем же людям. Это так?

Гордеев | Я не устал. Наоборот, мне все эти годы было очень интересно работать. Тем более абсолютное большинство в отрасли меня поддерживают. Если бы не поддерживали, я бы сам ушел. Я вообще не понимаю, как может работать министр, которого не воспринимают представители той отрасли, за которую он отвечает.

И знаете, недавно, перечитывая Библию, я наткнулся на такие слова: ищите, просите, стучите, и если вы правы, то обязательно достучитесь. Я убежден: исходя из личного опыта, из того, что говорят простые люди, руководители агробизнеса, региональные власти - нам надо корректировать экономический курс страны. Совершенно по-другому выстраивать акценты. Я считаю, что макроэкономические показатели не должны главенствовать над здравым смыслом, это всего лишь индикаторы в ряду многих других. Объектом управления должен стать человек, хозяйствующие субъекты и отрасли. И тогда совершенно изменятся акценты, мы будем совершенно по-другому выстраивать экономическую политику. Ради людей существует власть, и на самом деле люди и бизнес - это и есть государство. А в противном случае остается повторять, как заклинание: народ у нас не тот, бизнес неспособный, чиновники не те... Что приводит к бесконечным реформам.

Чего ждут от урожая-2005

Из-за длинной зимы начало сева откладывается на две недели, также сдвинется и жатва. Это фактор потенциальной угрозы. Зато состояние озимых посевов едва ли не лучшее за последние 5-7 лет: забраковано 4-5 процентов озимых против 7 процентов в прошлом году. К тому же озимыми занято 14 миллионов га площадей, что на миллион га больше, чем в прошлом сезоне. В ходе сева яровых планируется освоить еще 50,1 миллиона га, что также существенно больше прошлогодних объемов. Срывов быть не должно: семян достаточно, губернаторы (это их задача) накопили удобрений - всего 23 процента от потребности, но ровно столько было и в прошлом году. Не ухудшилось состояние парка сельхозтехники. Хотя цены на горючее обуздать не удается (по словам г-на Гордеева, решение об особом ценовом режиме для АПК власти не могут принять уже несколько месяцев), минсельхоз вместе с губернаторами определили, сколько топлива надо, какие компании его будут поставлять, и проблем хотя бы с физическим наличием ГСМ не будет.

Ожидаемый урожай - 75-80 миллионов тонн. Это практически столько же, как в прошлом году (78 миллионов тонн), хотя погода в этом году хуже. В минсельхозе это связывают с постепенным привлечением в отрасль высоких технологий (и сама страда-2005 объявлена "страдой технических новаций"). Поскольку в Украине может погибнуть аж треть озимых, можно прогнозировать, что этот год станет для российских крестьян (а особенно для торговцев зерном) едва ли не самым прибыльным из-за высоких цен.